А ветры закружили, завертели
листву и закачали сосняком,
но ласточки еще не улетели,
и даже люди ходят босиком.
Шальная развеселая картина -
мне осень платит листьями за грусть,
но все они застряли в паутине,
и я до них никак не дотянусь.
А может быть в стране далекой где-то,
куда не залетали корабли,
в ходу такие желтые монеты -
раскаянья и совести рубли.
Осталось две получки до метели
и ни одной любви до рождества,
но ласточки еще не улетели,
и на березах желтая листва.
Всюду ветры разнесли эти разговоры -
подарила осень мне не златые горы...
Привела она ко мне желтыми лесами
девушку с пушистыми серыми глазами.
Вышла незаметная издалека,
из страны, запрятанной в Божеское Око,
из попей, засеянных русскими слезами,
девушка осенняя с серыми глазами.
Мне бы не печалиться, жить себе беспечно,
только все дареное я теряю вечно.
Все, что снизошло ко мне с Небосвода,
тратил я на Музыку и Свободу.
И обиды грубые, и проклятья
я носил, как царские носят платья.
Песней разговаривал с Небесами.
И они ответили серыми глазами.
Я придумал Новое Песнопенье,
как вопрос неистовый и моленье.
Но молчали Ангелы, что теряли сами
каждый - легкокрылую с вечными глазами.
Потому что помнили, как с другими
с губ срывалось тихое ее имя.
И как будто шла опять желтыми лесами
девушка с забытыми серыми глазами.
То ли на года беда, то ли праздник...
Это осень шалая сердце дразнит.
Привела она ко мне желтыми лесами
девушку с пушистыми серыми глазами.
